Руки трясутся уже, пот застилает глаза, и гребаные буквы перед глазами плывут, будто их мылом намазало, съезжают с края страницы вместо того, чтобы читаться. Черными кляксами отпечатываются на зрачках, закроешь глаза, а они все там. Движутся, шевелятся.
Или это он совсем пьяный... только бутылка зараза укатилась куда-то. Только что вот была под рукой и уже нет, предательница.
Только и остается, что вытереть лицо рукавом, мазнуть по глазам, чтобы прояснилось.
Надо взять нож, покрепче... покрепче... и полоснуть, пока не передумал. Пока не протрезвел настолько, чтобы задуматься какую же хрень он творит. Что же он, господи боже, делает такое сейчас.
А лучше допить и доделать. Да.
Определенно.
Боли от режущего кожу ножа и не чувствуется почти, тоже бред какой-то. Атрофировались нервные окончания, перегорели проводки от мозга к конечностям и как-то уже все равно. Вообще все. Глазам остается только верить, хотя и они врут.
Пусть... пусть немного потрудятся...
Сначала пальцами знак нарисовать, пентаграммку, мать ее, с закорючками и хренульками, которые должны чего-то там, кого-то там... на полу своей кровью. Вот он и рисует, да. Старается, выводит дрожащим пальцем всю эту поебень, чтобы сработало. А вторая ладонь, которая порезанная, как блюдечко с молочком для кровожадного котеночка, все собирает и собирает в себе темную, почти черную в полутьме... субстанцию.
Кровью уже язык это назвать не поворачивается. То, что течет по его венам не должно называться кровью, потому что оно уже на 80% из алкоголя состоит, на 10% из безумия, 7% отчаянья, 2% упрямства и 1% надежды. У этой суки стрелочка никогда до нуля не падает, так и болтается возле единички, дрожит убогая, но не падает.
Упала бы... пропала к чертям собачьим надежда, может и перестал бы рыпаться, перестал бы от самого себя прятаться, с ума сходить и пить, словно на тот свет пытался отправиться. Все бы перестал делать, а особенно пытаться вернуть его. Сдохла бы эта мизерная тварь, надежда, и успокоился бы, остановился бы и жить, может быть, начал. Как люди живут, а не как черви, пополам лопатой перерубленные.
Обманывать бы перестал ее и Бена. Себя перестал бы обманывать, считать, что способен что-то еще сделать. Что не обещал и не клялся, что переступить в силах через все слова, на прощанье сказанные. Переступить через... Я с тобой... я с тобой... я не уйду.
И не ушел ведь, не ушел, слышите! Сдохнуть хотел рядом с ним, врасти в землю и корни пустить. Даже могилы не надо, гроба деревянного с чертовыми занозами, потому что откапываться больше не стал бы. Не нужно, не хочется, не можется.
Жить невмоготу, а умирать не велено.
Жить, сука, велено!
Теки, теки, родимая. Здесь чуть скруглить, я вот тут острые уголочки темно-темно-красными, в руке остывающими, чернилами. На страничках печатями несмываемыми пальцы след оставили, да ну и пусть. Если получится... если получится, то это будет новая библия, на которую молиться будет перед сном за то, что брата вернет. И каждый след его не напрасным будет, каждая капля, пролитая, не в землю уйдет, не в пустоту. Как голос его...
Все хорошо... все будет хорошо...
Не будет хорошо, слышишь! Нет и не будет!
Травку слева в уголочек, косточки справа кучечкой. Ну и плевать, что в крови все. Тут вообще уже все в ней перемазано. Так ведь и должно быть, да? Кровавое же заклинание, черное, страшное, магию такую, что землю и небо переворачивать должна, не из сиропа сахарного выжимают, не из водки или бензина, из соков человеческих, из отжимок душ отчаявшихся. Из слез самая страшная магия и потерь, из цены, несравнимой ни с чем. Из боли. Экстракт агонии души, выпаренный на адской сковородке до черной корочки.
Между кровавыми полосками на грязном полу миску поставить для жертвы. Отдать то, что не жалко и что жизнь чужую поддерживает. Еще пустить, кулак сжимая, струйкой тоненькой по краю медному. Змейкой извивающейся в дно круглое. Капельки громко так падают, словно в колокол бьют, дзынь, дзынь, дзынь.
И глаза, сука, опять слезятся. Погодите, родимые, наплачитесь еще, когда Сэма увидите, нареветесь и нарыдаетесь на тридцать лет вперед от счастья, поберегите влагу драгоценную. От радости будем плакать, от радости!
А язык уже и не заплетается на каждом слове, на каждом искореженном древнем слове. Ну и пусть они как сухие корни, не пережеванные, в горле застревают, не проглотить их все равно надо, а выплюнуть. Сказать одно за другим, как монетки в музыкальный автомат кинуть, чтоб заиграла музыка, песенку гребаная магическая махина запела и сделала свое космическое дело, свое черное и страшное, от которого он смеяться будет и брата обнимать.
Все к чертям, нож глубже, крови больше, половину... да, черт, целую миску нацедит, чтобы сработало!
Работай, тварь! Работай!
Не звени тишиной равнодушной!
Не ори!
Не смейся!
Не плюй издевательски в лицо!
Ворочай чертову вселенную! Хоть огнем, хоть холодом, хоть мором на все чертово человечество!
Верни его!
Верни!
С диким криком он разметал кости и травы, все, что разложено было и расставлено для заклинания. Миска покатилась по пыльному полу сарая, оставляя за собой широкую почти черную дугу поблескивающей в свете толстых свечей крови.
Воздуха не хватало кричать, слез не хватало плакать.
Не от радости.
От 10% безумия, 7% отчаянья, 2% упрямства и 1% надежды.
Голова кружилась так, что даже на коленях стоять было трудно, грудь вздымалась в беззвучных рыданиях, выгоняя и без того застывший воздух.
Не вышло.
Опять не вышло ничего.
Дин лежал на спине, уставившись невидящим взглядом в потолок с тонкими трещинками угасающего света и дрожал от бессилия. Закат, необходимый для заклинания, утонул в оранжевых облаках и умер за горой, оставив после себя только пустоту ночи без звезд и луны. Черноту.
Тонкий звонок пропиликал откуда-то из кармана. Один раз, но так, что больно в груди стало. По привычке, правой рукой он полез в карман за мобильником. Скользкие от крови пальцы выпустили его и он громко бумкнул о деревянный пол, пришлось потрудиться, чтобы снова поднять его и поднести к лицу. Кровавый отпечаток уже закрывал половину экрана, а попасть по кнопкам было крайне сложно. А когда, наконец, удалось, там черными квадратными буковками ровненько в ряд стояли слова:
"Взяли билеты на утро, вылетаем в 9:15, встречай нас в аэропорту".
И номер рейса.
Лиза с сыном возвращается от родителей в Минеаполисе, где они гостили неделю.
Вот и кончилась твоя сказочка, Винчестер. Вот и наигрался ты в самоотверженного героя, которому терять нечего, кроме своего обещания. Он обещал...
Он всем что-то обещал.
Ему не пытаться вернуть.
Ей за ними вернуться.
Телефон упал куда-то на грудь. Беззвучно в этот раз, так же как и несуществующие беззвучные слезы катились по его щекам. А безлунная ночь разворачивала над его головой тонкое черное покрывало, просачиваясь сквозь тонкие трещины сверху вниз на его неподвижное тело в центре неудавшегося заклинания, в серединке несбывшейся надежды.
Утром он встанет, умоется в бочке с дождевой водой снаружи, выбросит одежду, которая будет уже черная и твердая от впитавшейся крови, засохшей между каждой ниточкой. Заведет свой блестящий пикап, стерегущий его сейчас у ворот, и поедет домой. Туда, где его ждут. Где на обед будет лазанья, а на десерт пирог с вишней от мамы Лизы. Она обещала ему привезти пирог, глупенькая. Будто пироги могут что-то исправить. Будто сладость скроет горечь. А бутылки опять попрячет. Сама же потом и вернет, и даже выпьет вместе с ним.
Верная, глупая, любимая.
А у Бена послезавтра игра.
И он обещал.
Обещал жить дальше и радоваться. Улыбаться и смеяться с дорогими людьми.
Продолжать жить в своем маленьком счастливом личном аду на одного человечка.
С пустотой в душе, кровью под ногтями и стрелочкой, дрожащей возле единички.
Можно быть грустным. Или злым. Или раздавленным. Или безумным. И каждый раз можно найти для себя оправдание. Но нельзя быть скучным. Потому что для тех, кто скучен, не существует никаких оправданий. (с) В.Мортенсен
Автор, это невероятно. Так сильно, так больно и безнадежно. Такой ад и по Аластору заставит соскучиться. И сломает быстрее. Вы прекрасно передали все 10% безумия, 7% отчаянья, 2% упрямства и 1% надежды. Спасибо!
«Люди всю жизнь ищут спасения. Но осознают это лишь на пороге смерти»… "Слепота сердца страшнее слепоты глаз". Антуан де Сент-Экзюпери
Это впечатляет. Думаю так и было, очень похоже на правду и 1% надежды. Очень горько и на 99% безнадёжно и обречено на счастливый ад. Вы такие правильные слова нашли. Спасибо.
Джен-гость, автор, это просто невыносимо прекрасно С пустотой в душе, кровью под ногтями и стрелочкой, дрожащей возле единички. эта единичка перевешивает остальные 99%, благодаря ей никогда не сдается наш Дин. Спасибо большое за исполнение
холодный душ, горячий душ, потом ненадолго повеситься и все как рукой снимет...
Продолжать жить в своем маленьком счастливом личном аду на одного человечка. С пустотой в душе, кровью под ногтями и стрелочкой, дрожащей возле единички.
boeser_Kobold, эта единичка перевешивает остальные 99%, благодаря ей никогда не сдается наш Дин Именно так! Нуля для него не существует, Дин не сдается. Спасибо!
chiffa07, Спасибо! Мне приятно, что слова имеют такое воздействие.
*Asher*, *протягивает платочек* простите за слезы. Заявка такая грустная.
galiandra, я почти уверена, что слетел бы рано или поздно. Мастер он делать вид, что все хорошо, когда все совсем наоборот. Но смириться не смог бы точно. Спасибо!
-
-
21.06.2016 в 22:25Исполнение 1
-
-
22.06.2016 в 04:48Горько так и верно.
-
-
22.06.2016 в 18:11Вы прекрасно передали все 10% безумия, 7% отчаянья, 2% упрямства и 1% надежды. Спасибо!
-
-
22.06.2016 в 18:13-
-
22.06.2016 в 18:33Спасибо и вам за вдохновение!
Автор
-
-
22.06.2016 в 18:34все тот же автор
-
-
22.06.2016 в 20:23Очень горько и на 99% безнадёжно и обречено на счастливый ад.
Вы такие правильные слова нашли. Спасибо.
-
-
22.06.2016 в 21:39-
-
23.06.2016 в 22:26-
-
24.06.2016 в 00:08С пустотой в душе, кровью под ногтями и стрелочкой, дрожащей возле единички. эта единичка перевешивает остальные 99%, благодаря ей никогда не сдается наш Дин.
Спасибо большое за исполнение
-
-
24.06.2016 в 00:40С пустотой в душе, кровью под ногтями и стрелочкой, дрожащей возле единички.
блин, это было очень сильно
спасибо
-
-
24.06.2016 в 08:02-
-
24.06.2016 в 17:10-
-
24.06.2016 в 18:46-
-
26.06.2016 в 16:43Swenigora, Lacerrta,
boeser_Kobold, эта единичка перевешивает остальные 99%, благодаря ей никогда не сдается наш Дин Именно так! Нуля для него не существует, Дин не сдается. Спасибо!
chiffa07, Спасибо! Мне приятно, что слова имеют такое воздействие.
*Asher*, *протягивает платочек* простите за слезы. Заявка такая грустная.
Alira-kvarteron,
_CoffeeCat_,
Всем большое спасибо за внимание и отзывы!
Автор
-
-
26.06.2016 в 22:41-
-
30.07.2016 в 20:17-
-
02.08.2016 в 20:57-
-
02.08.2016 в 21:20Moonlight in Vodka, спасибо большое!
galiandra, я почти уверена, что слетел бы рано или поздно. Мастер он делать вид, что все хорошо, когда все совсем наоборот. Но смириться не смог бы точно.
Спасибо!
-
-
09.09.2016 в 23:45единственное, что заставляло его в тот год жить.
Он не жил, он был приговорён к жизни.
-
-
26.12.2016 в 23:45