5.42

[Supernatural Gen Fest]

Дин, убив смерть, занимает его место.

@темы: Пятый тур, Выполненные

Comments

[Джен-гость]

Исполнение 1. Арт

[Джен-гость]

Простите, а где на рисунке хоть один намёк на то, что это именно Дин?
не з.

[Джен-гость]

Метка намекает.

[Джен-гость]

Метка намекает.
О, прошу прощения, не заметил сразу

[Джен-гость]

Очень понравилось. Особенно когда представлю, как Дин-смерть поднимает капюшон. Спасибо. Заказчик.

[boeser_Kobold]

Джен-гость, очень круто, и эта неизвестность под капюшоном будоражит воображение. Спасибо!

[Июнь_]

Зловеще. Спасибо, понравилось.

[chiffa07]

впечатляющая работа
мороз по коже и первобытный ужоснах
спасибо, очень сильно

[Джен-гость]

Классное начало феста! Атмосферно, аж жуть.
мимоаллигатор

[lusay66]

Шикарно!

[kitiaras]

Очень атмосферно. Прямо жуть жуткая. Хорошо. Спасибо, автор!

[AmeliaLorens]

Вау! И у меня мороз по коже пробежал! Жутко, но очень нравится!

[Singh]

эффектно очень, хорошая работа))

[na1207ra]

Ничего не разобрать на этом рисунке. Какие-то каляки-маляки, словно дитя малое развлекалось. Что вы все там разглядели, просто не пойму... Чувствую себя малышом из сказки Андерсена про голого короля...

[Джен-гость]

na1207ra, а Вы рисунок увеличивать пробовали? По-моему все предельно ясно и понятно. Очень красивый и атмосферный рисунок. Спасибо автору

[Джен-гость]

Исполнение 2

Коса ложится в ладонь легко, невесомо, и рука принимает ее намного быстрее и проще, чем Метку. Как что-то свое, родное. Привычное. Ей так же, как и Метке, совершенно неважно, какой у нее хозяин, но Дин – все еще Дин – чувствует эту разницу.
Он не носит черный балахон - и вряд ли когда-нибудь станет - и не перекрашивается в брюнета; он все так же любит тяжелый рок и большие груди. Это не может считаться пороком. Не для Смерти. Смерть не знает пороков. Впрочем, Дин так и не может заставить себя полюбить пиццу и все еще отдает дань пирогам. Иногда, когда прошлое пробивается в нем тонкими ростками, он почти с весельем думает о том, что спустя сотни поколений людей – и начинок пирогов – ничего не изменится. Эволюция ничтожна по сравнению с тем миром, в котором обитает он.
Он все так же скучает по рокоту мотора Импалы и думает, что именно она лучше всех подходит на роль транспортного средства для Смерти, но ему все-таки приходится признать: это чересчур. И он все равно не смог бы забрать Детку, по крайней мере, раньше времени. Его чертова машина вечна, как и он сам. И все же он ничего не может поделать, он скучает.
Смерть – самый принципиальный однолюб во Вселенной, а если ты Смерть по имени Дин Винчестер, то это тем более не обсуждается.
Теперь убивать людей – это не наркотик, тягу к которому нужно перебороть, теперь убивать людей – его работа. Сожаления он не чувствует, его просто нет. Как и всего остального. Снова идеальная машина для убийств, лишь отличие в том, что у этих убийств есть свое расписание и далеко не всегда убийство – само убийство. Он может избавить от страданий мучительной болезни и дать покой умирающему от старости и в то же время он может позволить самоубийце спрыгнуть с крыши, а маленькой девочке – утонуть.
У него нет разграничений. Он просто забирает души и направляет их в сортировочный центр – дальше с ними разбираются посредники Кроули и посредники Небес, потому что произнести слово «Бог» у Дина не поворачивается язык. Дин помнит – потому что это помнит коса в его руке, – как он забирал Его жизнь, как позволил ему уйти. Трусливо сбежать от мирских людских проблем, масштабных катаклизмов, ненависти и боли, с которыми Он не мог справиться. Бог хотел отставку – Он ее получил.
Бога нет. И вряд ли он когда-либо был. А Смерть будет всегда. И людей, которые Ему молятся, молятся пустоте, рано или поздно забирает Смерть. Как игра, в которой всегда один победитель, - чересчур предсказуемо и тщедушно.
Дин помнит свою прошлую жизнь – обрывками, кусочками сложной мозаики, потому что, несмотря на миллионы душ, половина из которых проклинала его, когда он приходил к ним, Дин все еще Дин.
Он каждый день выкашивает по несколько тысяч человек, забирает, вытягивает свет из их глаз, но он все еще Дин. Прикасаясь к ним холодными пальцами, чувствуя их угасающую жизнь – чаще всего сопротивляющуюся, тонкими струйками уходящую к нему, он вспоминает о том, что это его работа. Так же, когда отрубал бошки вампирам, сжигал трупы людей и осквернял могилы. Это работа. Всего лишь работа.
Он последний и четвертый Всадник Апокалипсиса, и в его руках Земля как маленький мячик, который он в любой момент может проткнуть иголкой и послать к чертям все Законы Существования. Он уже уничтожил пару населенных планет в Галактике, случайно, когда только пытался разобраться в устройстве своей работы: маленькую кнопку на косе он увидел только тогда, когда все рвануло с яркостью Сверхновой.
Галактику он назвал Винчестер, и он единственный знает об этом, и единственный, кто когда-либо будет об этом знать, потому что люди не вечны – и именно это он знает лучше всего.
Сэм обозвал бы его сентиментальным.
Следующую Галактику, что еще дальше, где-то за миллиарды световых лет, миллионы парсеков, он называет Сэмми, и это самая большая, самая яркая из всех встречавшихся ему Галактик.
Смерть не имеет лимитов, и иногда от этого даже скучно. Он может порвать на кусочки половину Вселенной, как тонкий шелк, и ему никто ничего за это не сделает. Его жизнь – да, жизнь – невыносимо однообразна, как один невероятно длинный день в душном офисе, но Дин не может почувствовать скуки. Он все-таки может скучать, но только не чувствовать скуку. Он, черт подери, сама Смерть. И у Смерти нет лимитов.
Он забирает даже гребанных хомячков и маленьких котят, и это – вот это – действительно отвратительно. Он задумывается о том, чтобы завести себе лабрадора по кличке Смерть, который делал бы это за него, потому что… слишком. Просто слишком. Он – Смерть, и это значит немного больше, чем забирать души (люди никогда не узнают еще и о том, что и у животных есть душа) умирающих под зубами львов газелей и выпавших из гнезда попугаев. Он – Смерть, и ему не должно быть жаль, но…
Сэм снова обозвал бы его сентиментальным.
Ему больше нравится снимать уже давно знакомое ему кольцо и становиться видимым. Издалека подмигивать флиртующим цыпочкам, одновременно подсчитывая в уме дату их следующей – и последней – встречи. Сексуальная Смерть – это вам не шутки, это двойной нокаут. Чувство юмора все еще при нем.
Дин не пытается задумываться о том, как он успевает забирать столько жизней за один земной день, потому что он не ощущает времени и плюет на законы физики. Может быть, он и мог бы: он все еще Дин, но уже не человек, и его разум мог бы выдержать эти гребаные уравнения и формулы, но ему все равно.
Он думает о том, что намного сложнее. О том, что, несмотря на все свое рвение убежать от того, чтобы не убить мир и Сэма, он так и не смог этого сделать – хотя именно поэтому он теперь Дин-Смерть-Винчестер. В результате он все равно убивает мир, и когда-нибудь он убьет Сэма.
Рано или поздно ему придется забрать Сэма. Такой же добровольной жертвой.
И ему придется остаться здесь, остаться везде, но не с братом, не пойти за ним следом из этого чертового центра сортировки туда, наверх. Придется работать до тех пор, пока не появится кто-то свыше и не позволит Смерти принять свою смерть. Или дожидаться появления их с Сэмом реинкарнаций и на этот раз самому подставиться собственной версии под удар.
Это слишком сложно. Но еще сложнее делать то, что он делает.
Сэм говорит, что тогда готов был позволить Дину убить себя и это не изменилось и не изменится. Сэм все понимает.
Седина на его висках почти серебристая, такая хрупкая – кажется, вот-вот сломается. Сэм же не ломается до последнего.
Пытаясь до него дотянуться, Сэм продолжает повторять, что все будет хорошо.
Дин все еще Дин – потому, что так хочет младший брат. Который уже на тридцать пять лет старше него.
И, когда его рука в очередной раз проходит сквозь Смерть, Сэм продолжает верить.
Он все ждет, когда, наконец, почувствует под пальцами тепло.

[Генномодифицированный продукт]

Офигенно

[Джен-гость]

хомячки и котята вообще добили

[curiouser and curiouser]

Как здорово!

[AmeliaLorens]

Такой смерти не страшно отдаться!
Очень понравилось! Автор, спасибо!

[LenaElansed]

автор 2, супер. Спасибо вам )

[~Lana]

автор 2 спасибо , пробрало
автор 1 вам тоже спасибо

[Ярди68]

[Tanhay]

Очень красивое и глубокое исполнение заявки. Спасибо.

[*Asher*]

Впечатляет. Оба исполнения впечатляют. По разному, но оба - сильно.
Авторам спасибо.

[Джен-гость]

№3


- Закрой глаза, Сэмми.

Его не надо дважды просить. Он проиграл и смирился, сверхъестественное взяло над ними верх. Он зажмурился и напрягся, готовый перетерпеть краткий, но болезненный миг перехода в ничто. "Для тебя, Дин, всё что угодн..."

Сэм так и не узнает, что же произошло. Он построит десяток теорий, соорудит пару достоверных, но взаимоисключающих догадок, но что в тот момент случилось, не откроется никогда. Просто когда он очнулся, рядом не оказалось ни Смерти, ни Дина. А к концу недели он выяснил, что ни единой твари, демона или ангела - тоже. На всём земном шаре, если верить докладам на охотничьих форумах.

***

Сверхъестественная живность земли вымерла, как динозавры от метеорита. Сэм чудом выследил пару ведьм, но и они, если продолжали пытаться наладить адскую связь, как-то подозрительно умирали.

Он четыре года угробил, пытаясь выяснить, где же брат. Скатился в режим терминатора, забывал про еду и сон. Пока не уснул за рулём Детки.

Когда он открыл глаза, не выспавшийся, с раскалывающейся головой, импала насмерть застряла на встречном кювете, а в сотне метров дымились останки грузовика, у которого очень вовремя лопнула шина, за секунду до столкновения. Тогда Сэм напомнил себе - сверхъестественного не существует.

Второй раз сказал это, видя своё отражение в глазах чернокожего гопника, подумавшего разжиться наличкой и блеснувшего ножом. Инфаркт в девятнадцать лет? Ничего ненормального. Тебе продали неправильный кокс, детка.

Потом перестал считать. И начал молиться.

- Не знаю как тебе удалось стырить у Смерти кольцо, но Дин, пожалуйста, не надо забирать всех кто мне угрожал! Я не хочу провести свою жизнь в тюрьме! И вообще, ты же знаешь про Терри?

- Дин, прошу тебя, тестя не трогай, он не плохой в общем-то человек. Просто горячий. Тэр любит его и ты же знаешь, ей сейчас лучше не волноваться.

- Я клянусь тебе, Дин, что брошу всё и уйду в монастырь, если не прекратишь издеваться! Это были нормальные соседи! Теперь Джонни просит забрать их собаку. И не говори про их людоедский подвал, у всех свои недостатки. А псина гадит!

Он разговаривал с братом каждый день - спорил, уговаривал, ругался. Пытался шутить и рассмешить. Скучал и едва не выл от тоски и неизвестности.

Но и это прошло.

Понемногу шлейф странных смертей перестал его преследовать. Куда-то исчезли готовые недоброжелать. В гору пошёл бизнес, подросли дети. Жизнь закрутила приливной волной. Всё реже прорывало грудь болью, всё дольше становились перерывы между запойными вечерами, когда он уезжал подальше от живых, пил дешевое пиво и выл на Луну, крутя на пальце серебряное кольцо. Последнее, что осталось от Дина.

Годы летели, жизнь была полна радостей и горестей. Жизнь была полна. Он почти обманул себя, заставив поверить, что забыл.

Пока он не потерял Тэрри. Рак в неоперабельной стадии, ей давали четыре месяца. Она умерла в начале второго, едва начали мучить боли. Сэм позорно проревел двое суток. Потом вытер сопли и поблагодарил. Привёл дела в идеальный порядок, назначил толковых заместителей, уточнил завещание. И стал ждать.

Чтобы не было скучно - завёл привычку рисовать и уехал путешествовать по миру. Пришёл к выводу - без тварей жизнь на земле не стала намного безопасней. По крайней мере около него мексиканские проводники дохли как мухи, а смазливые клофелинщицы почему-то пили не из того стакана. Сэм хорошо натренировался рисовать с натуры, даже стал несколько знаменит, его картины выделялись реалистичностью, яркостью и сплошь бессознательными телами на месте моделей.

В родное гнездо вернулся только когда суставы начали подводить. Доктор после обследования хотел прописать лекарства, но сам дёрнулся - сердце закололо. И Сэм обошёлся без пилюль и без следующих посещений.

Джон, Минерва и Кэрри не отцеплялись от него, как истинные Винчестеры - они затаскали его по гостям, переманивая по очереди друг к дружке. С их подачи он вспомнил, насколько забавными (и несносными!) могут быть маленькие дети. И что жизнь, пусть и без Тэр, продолжается. Хорошие были годы. Тёплые.

***

Он грел свои кости у большого камина, когда искры посыпались на паркет. Тень отделилась от тени, коса блеснула лезвием и встала к стене.

- Ну здравствуй, Сэмми.

Слёзы на миг испортили зрение, он он так соскучился, так ждал этой встречи. Голос узнал безошибочно. Колени всё так же болели, но это ж последний рывок - Сэм поднялся из кресла. Он опёрся на уверенную руку, знакомую с детства, поддерживавшую его столько раз, вытер лицо рукавом.

- Хорошо выглядишь, Дин.

Брат кривовато улыбнулся. Короткая стрижка с парой взъерошенных прядей, старая кожанка и затёртые джинсы - не каноничный прикид для последнего гостя.

- В плане цивильности провидение со мной прогадало. - он глянул серьёзно и грустно спросил, - Ты в порядке?

Довольно глупый вопрос - раз Сэм его видит, время пришло. Но Сэм понял правильно. И кивнул - чертовски в порядке. На стенах развешаны фотографии жены, детей, рисунки внуков. Среди бумаг затерялся диплом университета, парочка патентов и номера кругленьких счетов. Он многое успел за свои годы.

- Я хорошо прожил жизнь. Спасибо.

- Я буду присматривать за тобой.

У Смерти не может быть повлажневших глаз. Это всё кажется. Сэм усмехнулся - развели тут сопливых моментов.

- Да уж надеюсь. И в этот раз я рассчитываю видеть тебя, придурок.

- Обязательно. Разве только зажмуришься, - Дин улыбнулся во все тридцать два и добавил забытое, - Сучка.

Его плечи знакомо твёрдые, пороховая гарь, приставшая к коже шибает едучей вонью. Кости трещат в объятиях, они так соскучились. Сэм вздрогнул, когда кольнуло под сердцем, прижался сильнее. Почти не заметил переход.

***

Дин заставил себя отпустить лучисто мерцавшую тень, отдать его полосе из слепящего света.

- Люблю тебя, Сэмми. - шептать это бесполезно, в Раю все беспамятны, счастливы в замкнутом цикле воспоминаний. Но в ответ едва уловимо доносится:

- И я тебя, Дин.

[chiffa07]

Смерть – самый принципиальный однолюб во Вселенной, а если ты Смерть по имени Дин Винчестер, то это тем более не обсуждается.

Бога нет. И вряд ли он когда-либо был. А Смерть будет всегда. И людей, которые Ему молятся, молятся пустоте, рано или поздно забирает Смерть.

Галактику он назвал Винчестер, и он единственный знает об этом, и единственный, кто когда-либо будет об этом знать, потому что люди не вечны – и именно это он знает лучше всего. Сэм обозвал бы его сентиментальным.

Галактику он назвал Винчестер, и он единственный знает об этом, и единственный, кто когда-либо будет об этом знать, потому что люди не вечны – и именно это он знает лучше всего. Сэм обозвал бы его сентиментальным. Следующую Галактику, что еще дальше, где-то за миллиарды световых лет, миллионы парсеков, он называет Сэмми, и это самая большая, самая яркая из всех встречавшихся ему Галактик.

он теперь Дин-Смерть-Винчестер. В результате он все равно убивает мир, и когда-нибудь он убьет Сэма. Рано или поздно ему придется забрать Сэма. Такой же добровольной жертвой.

Дин все еще Дин – потому, что так хочет младший брат. Который уже на тридцать пять лет старше него. И, когда его рука в очередной раз проходит сквозь Смерть, Сэм продолжает верить. Он все ждет, когда, наконец, почувствует под пальцами тепло.

не могла удержаться
автор, дорогой мой, спасибо, это охренительно

[Tanhay]

Автор 3, спасибо, как же грустно и здорово.

[~Lana]

автор 3 и вам спасибо я наверно сентиментальная, но слезы из глаз на протяжении всего чтения
вы наверно сговорились с автором 2 чесслово второй раз плачу сегодня невольно.

[LenaElansed]

Автор 3, это шикарно ))) спасибо вам ))) очень понравилось ))