Дин Винчестер скоро умрет. Так сказала та женщина с веселыми рыжими кудрями. Дин Винчестер. А ведь это его имя – тот парень так объяснял. Значит, ему скоро конец, отчего постепенно подкрадывался страх, в котором он никогда бы не признался вслух. Он встал и оперся о края прохладной… раковины, судя по надписи на листочке. Посмотрев в отражение в зеркале, он попытался уверенно улыбнуться – видимо, это хорошо у него получалось. - Меня зовут Дин Винчестер, - да, точно. Он помнил слова того человека. Своего брата. С… Сэма! - Сэм – мой брат, - он посмотрел в свои глаза, а через мгновение возник образ светловолосой женщины. – Мэри Винчестер – моя мама. А Каст… - он нахмурился, имя друга ускользнуло на середине. Он отчаянно пытался вспомнить, но слово было слишком длинным, и утекало, как вода сквозь пальцы. - Кас – мой лучший друг, - Дин кивнул и начал повторять, в надежде, что так не забудет. - Меня зовут Дин В… Винчестер, - запнулся он, чувствуя нарастающее беспокойство. – С… - какое имя он должен был помнить? Руки подрагивали, и он вздохнул, чтобы успокоить нервы. - Меня зовут Д… - Меня зовут… - Меня… Неистово перебирая воспоминания, Дин искал, за что зацепиться. В зеркале отражались широко раскрытые глаза и плохо скрываемая тревога. - Я не знаю, - прошептал он ломающимся голосом. Он сам не понимал, должен ли прятать эмоции. Он уже ни в чем не был уверен. Полминуты спустя Дин тщетно пытался вспомнить, почему стоит со слезами на глазах в крошечной ванной комнате.
*** К своему удивлению, Дин знал, как стрелять. Понятия не имел, откуда, но, должно быть, кто-то научил его – оружие так привычно лежало в руке. Убивать ведьм оказалось здорово. Он только надеялся, что сделал правильный выбор со вторым ведьмаком. Голос парня, назвавшего себя братом, казался знакомым – все в нем казалось знакомым, даже когда память почти опустела. Он победно улыбнулся рыжеволосой, которая, взяв его под руку, отвела вверх по лестнице. Отчаянно хотелось посмотреть, что делает женщина, но та хлопала его по рукам всякий раз, как он пытался потрогать странные вещицы. Поэтому Дин принялся изучать многочисленные антикварные предметы, украшавшие комнату. Резко обернувшись, он выронил старинную фигурку, когда рыжеволосая тронула его плечо. Она со вздохом закатила глаза и позвала его в середину зала. - Больно не будет, - сказала она и бросила что-то в миску с фиолетовой жижей, крича непонятные слова. И боль накрыла его с головой.
*** Тело словно окатило жидким огнем, когда перед глазами поплыла вереница образов. Отец приказывает ему бежать, когда дом объят пламенем. Сэм протягивает ему амулет в холодный канун Рождества. Адские псы рвут его на части. Голубые глаза и искры в старом амбаре Иллинойса. Изображения проносились все быстрее и быстрее, и Дин уже не различал, где заканчивается одно и начинается другое. Казалось, прошла вечность, когда он очнулся на полу, хватая ртом воздух. Дин осторожно встал, морщась от последствий ритуала. Ровена с интересом наблюдала за ним с противоположного конца комнаты. - На что вытаращилась? – проворчал он. - Не благодари, - нахмурилась она. – Я всего лишь спасла твою никудышную жизнь. - Как пожелаешь. Где мой брат? - Сэмюэль внизу, ждет не дождется увидеть, что любимый братец спасен. - Да неужели, - губы его тронула озорная улыбка.
*** Дин сразу понял, что не стоило так глупо шутить. Сначала это показалось забавным, но по расстроенному виду Сэма было ясно: тот пережил слишком многое из-за дурацкого проклятия. Чувствуя укол вины, Дин улыбнулся, как в детстве во время их глупых приколов друг над другом. Вроде бы, усмешка помогла брату сбросить напряжение, но тот все еще наблюдал за ним, обдумывая все, что Дин говорил.
*** - Я в норме, Сэм, правда, - успокоил Дин, когда брат разглядывал его в третий раз за десять минут. Сэм издал короткий смешок и, мотнув головой, повернулся к окну. – Чего? - Да так, просто… Ты правда не помнишь, что происходило, пока ты был под проклятием? Дин смотрел на дорогу, вспоминая тревожный взгляд Ровены, садящейся в такси. Ты убийца, Дин Винчестер. Ты творил ужасное. Если они не могут быть счастливы, или хотя бы довольны, стоит ли тогда говорить обо мне? Ты ведь не вспомнишь. Он пожал плечами. - Правда. Как и не было ничего.
Можно быть грустным. Или злым. Или раздавленным. Или безумным. И каждый раз можно найти для себя оправдание. Но нельзя быть скучным. Потому что для тех, кто скучен, не существует никаких оправданий. (с) В.Мортенсен
Поэтому Дин принялся изучать многочисленные антикварные предметы, украшавшие комнату. Резко обернувшись, он выронил старинную фигурку, когда рыжеволосая тронула его плечо. Он не помнит своего имени, но в курсе про антиквариат Понятно, что претензии к автору, переводчик сработал прекрасно, текст читается как родной. Но, блин. Автор, что ж ты пишешь фокал Дина и лепишь такое? Тут уж одно из двух - она взяла фиговину и чего-то в штуковину или писать вообще от третьего лица. А, кстати, интересно было бы взглянуть на ситуацию со стороны Ровены. Что она думала, что видела в Дине, теряющем себя?
Yukimura: Hey, how long do you think all three of us can be together like this? -- Sanada: We’ll be together forever, if that’s what you want.
OldWich, этожефик) и в самой-то серии можно придраться к поведению Дина который ничего не помнит но пули в пистолет вставил, с предохранителя пистолет снял и выстрелил потом как надо. да и багажник открыл итд итп все это если человек нихера не помнит не сделать так просто
OldWich, тогда и пистолет - какая-то хрень с пульками)) Которые он вспомнил, как в него вставить. Автору было неведомо, что уже стерлось из памяти Дина, а что еще нет) Ну, просто видел же Дин, что вещь старая, например... Для этого особой памяти не надо. Возможно, автор рассуждал так) В любом случае, спасибо, что откликнулись)
Можно быть грустным. Или злым. Или раздавленным. Или безумным. И каждый раз можно найти для себя оправдание. Но нельзя быть скучным. Потому что для тех, кто скучен, не существует никаких оправданий. (с) В.Мортенсен
тогда и пистолет - какая-то хрень с пульками) Хрень с хреньками! Короче, если писать от лица Дина, то будет постепенное упрощение словаря до Эллочки-Людоедки и дальше - до нуля. Но при этом зарядить-стрелять вполне можно - тут мозг уже не участвует, это память рук, пальцев, а она гораздо крепче, спросите музыкантов - они же, когда играют, не думают, какую ноту каким пальцем брать. Раз запомнили - и всё.
И ещё раз переводчику: к вашей работе претензий нет, перевели вы прекрасно, читается легко, и именно поэтому видны косяки автора.
И ещё-2: кто-нибудь, напишите от Ровены, а? Прямо мне вот захотелось этой стервы, жаль, убили её окончательно, кажется.
Можно быть грустным. Или злым. Или раздавленным. Или безумным. И каждый раз можно найти для себя оправдание. Но нельзя быть скучным. Потому что для тех, кто скучен, не существует никаких оправданий. (с) В.Мортенсен
I_love_life, а кто его знает? Может, оно дольше сохранилось, чем имя. А потом он же, кажется, забыл, когда вышел-то из машины. qazanostra, спасибо! О как. А авторы-то всё по книжке сделали.
Спасибо. Перевод отличный. Да и к автору у меня претензий нет. Ну крутил он какие-то старинные штучки в руках. Зато в конце мы услышали, что Дин понял, что переборщил )))
Спасибо. Перевод отличный. Да и к автору у меня претензий нет. Ну крутил он какие-то старинные штучки в руках. Зато в конце мы услышали, что Дин понял, что переборщил )))
OldWich, И ещё раз переводчику: к вашей работе претензий нет, перевели вы прекрасно, читается легко, и именно поэтому видны косяки автора. Почему-то не заметила сразу, благодарю за мнение А авторские косяки я по мере возможности стараюсь ликвидировать, порой такие перлы выдают в хороших фиках)
galiandra, спасибо за отзыв Зато в конце мы услышали, что Дин понял, что переборщил ))) Да, это для многих было важно узнать))
Исполнение 2 Мы – это наша память Автор CornishGirl
Поднятый вверх большой палец, как и стрельба – это мышечная рефлекторная память. Он смотрит на лестницу, на тело колдуна, распростёртое поперёк ступеней. Очки каким-то чудом удержались на лице; одно стекло выбито вместе с глазом. Выбито пулей из пистолета, который зажат в его руке.
Рыжеволосая женщина сказала: «Это настоящий дар – не помнить, что ты творил». «А что я творил?» - спросил он, не понимая и не помня. И она ответила: «Ты убийца, Дин Винчестер».
Он смотрит на лежащего человека. На мертвеца. А потом поворачивается, чтобы посмотреть на ещё один труп, женский, с кровавой дырой вместо затылка. «Ты убийца, Дин Винчестер».
У него трясутся руки. Он роняет пистолет, слышит стук падения. Слышит голоса длинного лохматого мужчины и маленькой рыжей женщины; те спрашивают о чём-то, но у него нет слов для ответа. Он тратит все силы на короткие судорожные вздохи. Шок отзывается болезненной дрожью во всём теле, колени подгибаются. Теряя равновесие, он отшатывается к стене и только поэтому не падает. Долговязый, который представился братом, умоляюще произносит: — Ты Дин Винчестер. Вспомни!
«Ты убийца…».
Хорошо. Пусть Дин. Он позволяет «брату» схватить его за предплечье; ему почему-то кажется, что долговязый надёжнее стены. Тот пытается растормошить, называет своё имя: «Сэм»… Он не сводит глаз с единственной живой ведьмы в доме и даже вспоминает, что её зовут Ровена. — Ты права, – сипло говорит он, и голос тоже предательски вздрагивает. – Я… то, что ты сказала. — А что я сказала? – озадаченно спрашивает она. — Что ты ему сказала?! – почти кричит Сэм. Дин выталкивает изо рта страшное слово, будто комок колючей проволоки: — Я убийца. — А-а-а… – говорит Ровена. — Ох, - говорит Сэм. В одном восклицании эмоций больше, чем в пространной речи. Его ладонь поднимается на плечо Дина. Потом скользит на шею. Жест явно привычный, уверенный, ободряющий. Сэм словно сообщает: всё хорошо, ты в порядке, мы все в порядке.
Выражение лица Ровены кажется Дину странным. Он не может определить, почему, просто чувствует, что оно неуместно. И даже чуждо этой нахальной, бойкой бабёнке. Оно исчезает, когда Ровена вскидывает голову и высокомерно смотрит на Дина, растягивая пунцовые губы в холодной улыбке. — Так и есть, – говорит она. – И тебе нет равных. — Прекрати! – со злостью рявкает Сэм. И тут же смягчает тон, будто чего-то опасаясь. – Ты всё исправишь! Дин качает головой. — Ничего не исправить. – Он опять смотрит на мертвецов. – Ты сказала… это нужно сделать, и я понимаю… Но я не помню… - Он встречается глазами с Ровеной. – Ты сказала, что потеря памяти – это дар. Она бросает короткий взгляд на Сэма. — Была бы даром и благословением, если бы ты перестал охотиться. Но ты – это твоя память, Дин Винчестер. И нет других вариантов. Если только приятель ангелок не отправит вас обоих в 1983 год, когда Мэри совершила самую крупную оплошность в своей и вашей жизни, нет никаких шансов, что вы будете кем-то иным. – После театральной паузы Ровена добавляет: – Разве что мёртвыми. Дин чуть поворачивает голову и смотрит в тревожные глаза человека, который стоит так близко и до сих пор помогает ему удерживать равновесие, положив руку на плечо. — Кто… В карих глазах мелькает такая безысходность, что Дин не решается продолжать. Он догадывается, чего боится долговязый – невинного вопроса «Кто ты?»
— Пойдём наверх, – говорит Ровена. – Разберёмся с заклятием. – Он не двигается с места, и на её лице на мгновение появляется то непонятное выражение. – Книга там. Может быть, ты и не шотландец, Дин Винчестер, но всё равно прекрасный паренёк. Тебе ли бояться крошечного заклинания? Он не понимает, почему подчиняется. Но чутьё подсказывает, что ей можно доверять. Перед тем, как ступить на лестницу, Дин оглядывается на незнакомца, который утверждает, что он – его брат.
Дин Винчестер поднимается по ступеням ради этого человека. Чтобы не погасло сияние надежды в его глазах.
Он не помнит своего имени, но в курсе про антиквариат
Понятно, что претензии к автору, переводчик сработал прекрасно, текст читается как родной. Но, блин. Автор, что ж ты пишешь фокал Дина и лепишь такое? Тут уж одно из двух - она взяла фиговину и чего-то в штуковину или писать вообще от третьего лица.
А, кстати, интересно было бы взглянуть на ситуацию со стороны Ровены. Что она думала, что видела в Дине, теряющем себя?
OldWich, тогда и пистолет - какая-то хрень с пульками)) Которые он вспомнил, как в него вставить. Автору было неведомо, что уже стерлось из памяти Дина, а что еще нет) Ну, просто видел же Дин, что вещь старая, например... Для этого особой памяти не надо. Возможно, автор рассуждал так) В любом случае, спасибо, что откликнулись)
это был неподписавшийся переводчик
П.
Хрень с хреньками!
Короче, если писать от лица Дина, то будет постепенное упрощение словаря до Эллочки-Людоедки и дальше - до нуля.
Но при этом зарядить-стрелять вполне можно - тут мозг уже не участвует, это память рук, пальцев, а она гораздо крепче, спросите музыкантов - они же, когда играют, не думают, какую ноту каким пальцем брать. Раз запомнили - и всё.
И ещё раз переводчику: к вашей работе претензий нет, перевели вы прекрасно, читается легко, и именно поэтому видны косяки автора.
И ещё-2: кто-нибудь, напишите от Ровены, а? Прямо мне вот захотелось этой стервы, жаль, убили её окончательно, кажется.
Мимокрокодил.
qazanostra, спасибо! О как. А авторы-то всё по книжке сделали.
П.
Почему-то не заметила сразу, благодарю за мнение
galiandra, спасибо за отзыв
Зато в конце мы услышали, что Дин понял, что переборщил )))
Да, это для многих было важно узнать))
Переводчик
П.
П.
спасибо, что нашли фик ))
спасибо за перевод (мне придираться не захотелось, Дин и в серии "тут помнил, там не помнил"))
П.
Очень понравилось!
Большое спасибо за перевод!
Мне тоже эта пропущенная сцена показалась весьма правдоподобной и душевной.
Переводчик